Однажды, когда Авель с Ионафаном возвратились к своему шалашу, они увидели странную картину. Здоровенный мужичище с треском срывал ветви с их шалаша и складывал в свою большую повозку, запряжённую ослами. Ему в этом деле усердно помогали ещё трое. Звали его Ламех (Л.)
РАЗГОВОР 7
Ав. Эй, люди! Что вы делаете?! Оставьте в покое моё жилище!
Л. И эту груду сухих веток ты называешь жилищем? Отойди лучше в сторону, чужеземец, пока я случайно не зашиб тебя! Мне нужны эти ветки на корм моим ослам, и не мешай мне работать!
Ав. Но послушайте! Это же мой дом, какой бы он ни был! Какое право вы имеете так безжалостно ломать его?
Л. (с усмешкой) У кого сила, у того и право. Правильно, мои детушки?
Дети. Точно так!
Ионафан подошёл к Авелю и отвёл его в сторону.
Ин. Послушай, брат Авель, я знаю этого человека. Это некто Ламех со своими сыновьями, и с ними лучше не связываться. Он живёт на богатом хуторе близ нашего города, и у него скверный характер. Для него оскорбить или даже убить человека ничего не стоит. К тому же, он ещё и гордится этим. Стыда и совести у него совершенно нет. Его дети, хоть и искусные каждый в своём роде, нравом подстать своему отцу. Когда они все вместе приходят в дни народных собраний, то занимают целый ряд в начале зала, и никто не смеет им перечить. Даже наш начальник Диотреф заискивает перед ними.
Ав. Почему же?
Ин. Потому что почти весь город зависит от них. Они поставляют для нашего города мясо, пасут наши стада, изготавливают орудия из меди и железа, а одного из них, Иувала, сына Ламеха, все зовут на праздники или похороны играть на гуслях и свирелях. К тому же, многие отданы им в ученики, и они имеют большие артели. Ты видишь, с какой властью они ломают наш дом? С ними надо разговаривать с другой позиции: не о плотском (тут им равных нет), а о духовном.
В их роду много преступников, причём род Ламехов считает их всех спасёнными. Поговори с ним на эту тему.
Ав. Хорошо, попробую поговорить с ним о спасении.
Авель смело подошёл к Ламеху.
Ав. Извините, ваше имя Ламех?
Л. (важно) Ну, Ламех. А ты кто?
Ав. Моё имя Авель.
Л. Что-то не припоминаю…Ты, что ли, был учеником у моих сыновей?
Ав. Нет, я служу Господу.
Л. Господу? Интересно знать, чем ты служишь Ему? Я тоже служу Богу!
Ав. Я свидетельствую народу Божьему о спасении, о воле Божьей, о необходимости страха Божьего.
Л. Ну, это всё мне и без тебя хорошо известно! Поищи лучше себе других слушателей. Мы и сами учителя! Верно, сынки?
Дети. (дружно) Точно так!
Ав. Но тогда, как вы представляете себе спасение? Через что оно совершается и, собственно, от чего надо спасаться?
Ламех прервал работу, важно сел на свою высокую повозку и, выпятив брюшко, начал.
Л. Я не придерживаюсь тех легкомысленных взглядов насчёт спасения, бытующих в некоторых умах, что будто бы одной веры достаточно для нашего спасения. Я проверенным опытом всей своей жизни утверждаю, что только благодаря основательной базе наших дел мы можем рассчитывать на спасение. Причём эти дела должны быть направлены на благо всего общества, на его благосостояние, чтобы ты был для него полезен и незаменим. Это даёт тебе крепкое положение в обществе, где ты ценен. Притом нужно заботиться и о своём будущем, растить верных продолжателей своего дела, дабы твоё имя вечно пребывало на земле. И всё это с верою, что ты верно совершаешь дело Божие. Делая так, ты постыжён не будешь, и Бог возложит на тебя златой венец за твои труды и введёт тебя в Свои восхитительные покои, где ты сядешь, а все, подходя, станут служить тебе. К такому блаженству все мы и стремимся. И видит Бог, что никто не может сказать о нас плохого. Весь наш род трудится для людского блага, и многие обязаны нам своим сегодняшним благополучием.
Ав. И на основе всего этого вы видите себя спасённым?
Л. Конечно! У меня твёрдое основание: мои дела, мои дети, последователи, общественное мнение.
Ав. Но спасение не зависит от нас и наших заслуг. Тогда не надо было и умирать на кресте Богу, коли мы можем сами некой своей добродетелью обрести его.
Л. Спасение – это дар Божий, но оно нуждается в подкреплённом основании, чтобы, живя на земле, видеть себя уже спасённым. А это возможно только тогда, когда ты трудишься на благо себя и других.
Ав. В ваших рассуждениях есть доля правды, но цель и вывод неверны.
Л. Ты осмеливаешься мне перечить и обличать?
Ав. Не я, а истина. Если человек, живя на земле, будет видеть себя уже спасённым, то все его дальнейшие действия будут направлены не в угоду Богу, а в угоду себе. Он будет искать своего: своей славы, авторитета. Его дела станут не столь бескорыстны, как вы думаете. Его корысть – не только материальное благополучие, но и человеческие души, желание, чтобы они боготворили его, превозносили, любили, нуждались в нём. И эти души будут прилепляться не к Господу, а к человеку. Человек в конце концов станет для них «БОГОМ» и «СПАСИТЕЛЕМ». Их понимание спасения станет напрямую зависеть от человека и его слова. А разве здесь есть место свободе мнения? Мы спасены через веру, но где место вере в вашем учении?
Л. Без веры человек не может жить. И вера нужна во всём, хотя бы для того, чтобы слушать меня.
Ав. Мы все спасены в надежде, и наша надежда – это наше упование. Но это ещё не основание. Основанием является вера, и это спасительная вера. Сам по себе человек смертен. Смерть живёт в его греховной плоти. И физическая смерть – это лишь следствие тленности нашего бытия. Но в духовной жизни не так. Всё смертное должно быть поглощено жизнью. Жизнь возможна только в духе. Значит плоть должна покориться духу! Мы спасаем свою душу от этой внутренней пустоты и смерти. Спастись мы можем только на Божьем пути, который есть Сам Иисус Христос. Многие считают, что мы спасаемся от преисподней ада. Но ад уже существует в нас, и то, что мы ожидаем в будущем, по сути уже совершается здесь. Грех – это жало ада, которое разрушает преждевременно нашу плоть, когда мы преданы греху. Посмотрите на закостенелых грешников, которые открыто, без стеснения грешат. Неужели вы не видите, как они уже сейчас мучаются в горниле страданий, и жизнь для них становится адом. То же самое, но намного тоньше, совершается и в душе скрытого беззаконника, когда человек внутренне наполнен беззакониями, хотя с виду и кажется хорошим человеком. Этот внутренний грех ещё хуже первого, потому что он разъедает не плотскую, а душевную, внутреннюю сущность человека, его сердце, душу, совесть. И если открытые грешники тяготятся своим грехом, и каждый может указать на них пальцем, то скрытые грешники наоборот ревниво следят за своей «доброй» репутацией и всячески избегают любого обличения, ненавидя его. Со Христом ходили грешники, мытари и блудницы, которые нашли в себе силы смириться со своим положением, возненавидеть его и покаяться. Они приняли истину, но те внутренние, скрытые от людских глаз грешники – первосвященники и законники – наоборот совершили своей «доброй репутацией» открытое злодеяние, злословя, гоня и убивая открытых носителей Истины.
Л. Но сегодня не те времена, и никто не гонит за веру, особенно у нас, в цивилизованной местности. Эти пережитки прошлого остались на счету истории. И если раньше за свидетельство убивали, то теперь всем нам зелёный свет.
Притом, спасение невозможно потерять. Бог дарует его всякому, кто приходит к Нему.
Ав. Нет. Это грубая ошибка. Спасение можно потерять. И как гнали раньше истинных свидетелей Христовых, так с ними поступают и сегодня. Времена может и изменились, только человек и грех остались прежними. Если мы будем неразумными девами, то наш светильник погаснет, и мы так же потеряем спасение, как и они, и многие им подобные.
Л. Послушай, умник! Не буди во мне лихо своими погребальными речами! Я могу быть несдержанным, если мне станут говорить подобные речи…
Ав. И этим только свидетельствовать о себе, что вы не знаете Бога! Разве плотской силой можно наводить Божий порядок и решать по справедливости дело? Конечно, сила в вашей власти, но дух – он выше её, могучее. Он бессмертен. Своими делами вы хотите показаться Божьим служителем, но служите себе, своей выгоде и наживе. Для вас и Бог стал средством к обогащению. Ваши собственные слова говорят о вашем тщеславии. Но я сказал вам слово истины, и вы уже негодуете на меня. Ваши плоды сами свидетельствуют о вас, кто вы есть. Спасение наследуют праведные, но никак не убийцы!
При этих словах Ламех побагровел и грозно встал на своей ослиной колеснице. Он уже собирался засучить рукава, как вдруг ослы резко дёрнулись и побежали с места. Ламех не смог удержать равновесия и упал на ворох соломы. Его сыновья не успели и рта раскрыть, как ослиная повозка уже скрылась за поворотом. Тогда они все вместе стеною надвинулись на Авеля. Первым обратился старший сын Иавал (Иав.)
Иав. Я мирно слушал ваш разговор с отцом и видел, как ты заносчиво и высокомерно говорил с человеком, более старшим, чем ты, по возрасту и высшим по положению. Ты первым стал вводить его в грех своими речами! Послушай, разве так подобает поступать, а потом ещё обвинять наш род в несдержанности и греховности?
Ав. Я ничем не оскорбил вашего отца. Но если он обличился в невежестве, то не во мне причина, а в нём самом. Ибо он избрал ложный путь спасения через собственную самоправедность, основанную на делах, и ещё вас наставляет в сём. Вам самим следовало бы вникать в вопрос спасения, а не безрассудно полагаться во всём на отца, но его опыт и слово. Если опыт ложен, то какой плод может быть от него?
Иав. Не тебе судить нас! Я имею большой шатёр, множество овец, и забочусь обо всём этом. А кому помог ты своими речами? У тебя кроме этого жалкого шалаша даже нет достойного дома, куда бы ты мог пригласить страждущих. Тебе бы следовало молчать и поучиться у нас, как нужно жить. Ибо наше служение проверено многими поколениями отцов и одобрено всеми городами под солнцем! А кто ты?
Ав. Я не принадлежу вашему обществу. Вы ошибочно думаете, что праведному Богу нужно что-либо из вашего богатства? Как один безумец заботился о своих амбарах и зерне, не помышляя о спасении своей души, так и вы кичитесь стадами, шатрами, но не вникаете в себя. Вы уже забронировали себе место на небе, но ответ от Господа!
| 
