Дорога, по которой шли Авель и Ионафан, была большей частью пустынна, и редко кто попадался им навстречу. Притом эти редкие путники двигались в обратном направлении. Небольшие хутора и сёла, что встречались на их пути, были обнесены высокими дубовыми заборами, а ворота  закрыты на тяжёлые мощные засовы. Сколько они ни стучались, никто не открывал им. Всё, что они слышали, это приглушённый лай собак.

Однажды их взору предстала такая картина. Посреди голого, выжженного солнцем поля стоял огромный красный шатёр, украшенный воздушными шарами. Из него слышалась весёлая музыка. Над входом висела красочная афиша, гласившая: «Для всех, кто ищет радости и счастья!» У входа стояли суетливые краснощёкие зазывалы. Кое-кто из прогуливающихся по полю заходил в шатёр, кое-кто выходил. В общем, царила атмосфера непринуждённости.

Из шатра слышались пронзительные возгласы, и Авель решительно туда шагнул. Сначала после яркого дневного света его глаза ослепли от царившего там полумрака. В нос ударил какой-то одурманивающий резкий запах. В центре стоял весёлый клоун с рыжими усами, в оранжевом пиджаке. Вокруг него на задних лапках бегали карликовые собачки, а по бокам сидели огромные гладкошёрстные коты. Клоун что-то зажигательно рассказывал, все смеялись, но Авелю было совсем не смешно. После клоуна выступали фокусники и дрессировщики крыс. В самом конце шло марионеточное представление, а потом танцы.

С потолка на длинных нитях свисали буквы «Радуйтесь, всегда радуйтесь!» И действительно, все вокруг радовались, но Авель не мог понять, чему. Он стал подходить к пляшущим и спрашивать, чему они радуются? Те лишь отрешённо улыбались, пожимая плечами.

Оркестр гремел всё громче и громче. Вокруг все танцевали, словно во сне. Авелю стало как-то не по себе от этого. Ему казалось, что это не люди, а тени пляшут по стенам. Когда всеобщая эйфория достигла апогея, Авель не выдержал и громко крикнул: «Встань спящий, воскресни из мёртвых, и осветит тебя Христос!» Все на мгновение замерли, словно их окатили ледяной водой. Музыка остановилась. Удивлённые лица повернулись к Авелю. Он, видя это, хотел было продолжать, как в это мгновение к нему подлетели двое, стоявшие при дверях, и крепко схватив под руки, поволокли куда-то. Его вытащили из шатра и повели по длинному и тёмному коридору. Сзади эхом до него доносился голос, настойчиво говоривший: «Всё спокойно! Всё хорошо! Радуемся! Продолжаем радоваться!» И тут вновь весело заиграла музыка, послышался смех, топот, но среди общего гама Авель всё же различил еле слышное ритмичное похлёстывание плётки…

Когда коридор, или даже тоннель, был пройден, Авеля ввели в небольшую комнату без окон. Только одинокая лампа освещала это помещение. В этом тусклом свете было что-то зловещее. Посреди комнаты на высоком стуле сидел человек с застывшим рыбьим взглядом. Этот взгляд был настолько холоден и пронзителен, что Авель поневоле съёжился. Человек сидел неподвижно, его руки были скрещены на груди. В одной руке Авель заметил какой-то металлический жезл, похожий на ключ, а в другой – плеть.

Этот «монумент» - Фараон (Фн.) - первым прервал тишину.

РАЗГОВОР 8

Фн. Ты кто?

Ав. Моё имя Авель.

Фн. Я наслышан о тебе. И рад, что ты принял моё приглашение придти.

Ав. Приглашение?!!

Авель с недоумением посмотрел на детин, державших его за руки.

Фн. Отпустите его. И выйдите вон. Мне надо остаться с ним наедине. Надеюсь, ты не обижен на них? (Служителя в нерешительности по прежнему продолжали стоять у дверей.) Вы слышали? Я сказал – вон! (Они поспешно вышли.)

Я думаю, ты догадался, кто я?

Ав. Вы – дух этого мира!

Фн. Я? Нет. Я – подлинный вождь Народа Божьего и заместитель Господа на земле. Без меня и моих усилий мир погиб бы. Ты и сам видишь, как беспомощны, бестолковы и нерешительны люди сами по себе. Они нисколько не могут разумно мыслить, ими нужно постоянно руководить. А кто ещё способен на такую чёрную работу? Кроме меня никто. И они благодарны мне за это.

Ав. Но их благодарность – благодарность рабов. А рабы не способны любить.

Фн. Они ещё не способны мыслить.

Ав. Конечно. И это великое их несчастье. Но именно вы виноваты в том, что они не имеют такой способности. Вы губите любые всходы здравого мышления, заставляя их постоянно смотреть вниз, на землю, а не вверх, в небо. Разве их вина в том, что они живут в этой стране?

Фн. Они добровольно поселились здесь под моё покровительство, выбрав именно меня в свои вожди. Это решение их собственной свободной воли, и моей вины нет в том. Разве я виноват в том, что они сами хотят быть моими рабами?

Ав. Ваша вина в том, что вы делаете всё возможное, чтобы они остались в ваших владениях вечными рабами, и не прозрели. А под вашим непосильным бременем они и не помышляют о свободе, даже не ведая, что это такое. Ваше бремя тянет их к земле, а значит, это ложное бремя.

Фн. Они добровольно возлагают его на себя.

Ав. Нет, это вы обманываете их. Обман – это не есть добровольное принятие. Вы изощрённо навешиваете бремена на их бедные плечи. Они доверяют вам, потому что вы предстаёте перед ними в светлых одеждах, выдавая себя за посланника Божьего. Обманом вы выдаёте своё бремя за волю Божию! Те, кто послабее, сразу же принимают его. Вы обещаете им освобождение, будучи сами рабом греха. Глупцы! Это бремя только ещё сильнее закабаляет их, и свобода становится для них нереальна, как волшебная сказка. Они тешат себя надеждами освободиться от этого греховного бремени когда-нибудь, может быть, на небе, но для них это лишь мечта. Небо приемлет уже свободных, а не рабов. Написано: «Вы куплены дорогою ценою, не делайтесь рабами человеков». 1Кор 7:23 Вы же пытаетесь прикрыть рабство равноправием, а своё бремя – освобождением. Но это всего лишь слова, и притом пустые.

Фн. Ты можешь спросить любого из моих верноподданных, считает ли он себя рабом, и ты услышишь, что нет. О каком же рабстве ты хочешь им говорить? Они не поймут тебя!

Ав. К сожалению, сегодня – да. Сегодня они не способны понять и осознать себя в рабстве, но всё это потому, что они находятся во тьме. В этой тьме они ослепли настолько, что не могут узреть свет. Нужно трубить, нужно говорить о свете очень много, дабы эта тьма рассеялась и слепота прозрела. Люди не знают, что такое свет, свобода! Они живут в темноте, как слепые кроты, которые всю жизнь копошатся в прахе земли и лишь перед приходом смерти однажды вылезают на свет, чтобы сквозь густую пелену, словно сквозь тусклое стекло, увидеть, что такое день.

Фн. Твои слова будут непонятны моему стаду. Но я знаю, о чём ты говоришь.

Ав. Тогда горе вам, если вы сознательно препятствуете Народу Божьему стремиться к обетованной земле! Я вижу в вашей руке ключ. Им вы хотите закрыть свободный вход в Царство Божие. О таких, как вы, говорит Господь: «Горе вам … лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам; ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете». Мф 23:13 Вы думаете о себе, что способны противостоять Духу Божьему, но настанет время, и Он, как ураган, сметёт все ваши соломенные заборы на своём пути, отворяя двери к Истине Божией! Они будут открыты всякому жаждущему и алчущему!

Фн. Я действую для общего блага. К чему невежественным истина? Они, как свиньи, растопчут её. К тому же, истина требует от людей определённых обязательств, а они намного тяжелее моего бремени. Там мало просто видеть и знать, там требуется верить. А мой народ не способен к такой вере. Для них понятно только очевидное, да и то, только на знакомом для них языке. Я собственноручно разработал для них словарь общих понятий. И ты меня ещё упрекаешь в ненависти к народу? Да я только и делаю, что пекусь о них самих и их благосостоянии, дабы никто не тревожил их пустыми обещаниями. Что бы они делали без моих забот и опеки?

Ав. Ваша опека не столь бескорыстна, как вы хотите мне её представить. Вы боитесь лишиться своей власти и положения. А вся ваша забота заключается в одном - не дать Народу Божьему самостоятельно мыслить. Ваш словарь только доказательство тому.

Вы настойчиво вбиваете в умы доверчивых и бесправных людей то, что выгодно вам, давая им шаблоны понятий и рассуждений. Вы создаёте вокруг себя божественный ореол и хвалитесь своими покорными рабами. Но это не доставит вам славы, а только позор.

Фн. Моё бремя очень полезно. Оно исправляет человеческую душу и отвращает её от мира. Это приводит к освящению.

Ав. Закон не может дать освящения и освободить душу от мира. Притом, вы сами и есть мир, и как вы можете освободить душу от него? Это очередной ваш обман. Освящение может дать истина, но это удел свободных, а не рабов.

Фн. У меня нет рабов. Мы все свободны друг перед другом. Я лишь только управляю их свободой, дабы они по своему неразумию не причинили вреда ни себе, ни другим.

Ав. Истинная свобода не нуждается ни в чьём управлении. Свобода потому и называется свободой, что над ней нет ничьей руки. Но если свобода управляется кем-то сверху, то это только видимость свободы. Человеку трудно постичь истину, если он её не знает и живёт в королевстве кривых зеркал, где всё искажено и перевёрнуто вверх ногами, где на чёрное тебе говорят – белое, на правду – ложь, а вместо Слова Божьего предлагают закон человеческий. Эти ложные постулаты и догмы, вдолбленные годами, очень глубоко сидят в умах человеческих.

Фн. Ну так стоит ли их выбивать оттуда, если людям хорошо с ними, и они им нравятся? Тем более, любое выколачивание причиняет боль. И ради любви я не стану этого делать. К чему лишний раз причинять им расстройство?

Ав. Ваша любовь тоже корыстна. Вы предпочитаете держать их во тьме неведения и обольщения, только чтобы им не больно было столкнуться с правдой. Но такая доброта и любовь будет им дорого стоить. Ведь рано или поздно им всё равно придётся  предстать пред Правдой, но будет уже непоправимо поздно. Пребывание во лжи будет им стоить спасения. Неужели вы не понимаете и не видите этого?!!

Фн. Напротив, я всё вижу и понимаю. Но я больше переживаю за своё стадо. Оно изнеженно, и не привыкло к столь резким поворотам. Им надо постепенно и долго привыкать.

Ав. Эта ваша постепенность опять же продиктована мудростью века сего. Как можно, постепенно привыкая к чему-то, спастись человеку из горящего самолёта, если только молниеносно не сброситься вниз с парашютом?

Не надо бояться правды, надо бояться лжи, особенно, если там есть и лукавство. Вы же наоборот боитесь расстаться с ней, ибо не желаете открывать правду. Правда губительна для вашей власти.

Фн. Мои подданные знают правду ровно настолько, насколько им надобно знать. Что сверх того, то от лукавого.

Ав. Я не вижу, чтобы они знали и малую долю той правды, которую им надобно знать. Ибо если бы они ведали её, то давно бы вышли из ваших владений и отказались быть рабами, а наоборот, искали свободы.

Фн. Наивный! Ты думаешь, я так просто их отпущу? Я, который столько труда затратил на них, с лёгкостью откажусь от крови своих усилий? Никогда! Мне дорог мой труд, я жду от него отдачи. Это мои таланты, и я так просто от них не откажусь! Это дело заботы об Его народе мне вверил Сам Бог, и я останусь верным Ему!

Ав. Ваши же уста обличают вас. Разве это любовь к своему народу? Это нажива! Люди стали для вас средством обогащения, славы и процветания. Вам нужен только труд рабов, а не свободных. Рабы не питаются от своего труда, вы питаетесь ими! Так же они не имеют ничего своего, всё вокруг них принадлежит только лишь вам. Но труд свободных доставляет питание им самим, и они живут этим трудом.

Фн. Да, я сам питаю своё стадо. Я даю им то, что считаю нужным и полезным для них. Но всё это опять же для их блага. Если бы я не питал и не контролировал их, если бы дал им полную свободу в поиске пропитания, то они в своём неразумии и сумасбродстве наверняка нашли бы в поле горькие коренья и, наевшись их, отравились. И тогда я был бы виновен в том, что так безрассудно разрешил им самостоятельно искать и питаться. Но я же, напротив, строго предупреждаю и отговариваю их от подобных сумасбродств. В моих испытанных пекарнях специально следят за приготовлением хлебов и за тем, кто и когда даёт их есть пастве.

Ав. Такая усиленная опека – страх и проявление неверия. Сказано: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят . ... Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него». Мф 7:7-11 Только неверие, страх лишиться своего, рубит крылья веры и мешает действию Духа Божьего. Ваша всесторонняя опека стала ловушкой для празднолюбцев, которые гнушаются духовного труда. Они по своему неразумию выбирают удавку вместо свободно дышащих здоровых лёгких.

Фн. Мои методы приносят пользу: люди удаляются от мира.

Ав. Как они могут удалиться от мира, когда он живёт в них? Это невозможно.

Фн. Да, Князь Этого Мира приходится мне прадедом. Но это не означает, что я придерживаюсь его взглядов. Прошло много времени с тех пор, как я стал служить Господу и порвал с моей роднёй. И теперь она лишь изредка навещает меня.

Ав. Она не только навещает, она полностью окружает вас. Вы только внешне порвали с этим миром, тогда как внутренне всецело живёте по его законам, ни в чём ему не противясь. В ваших жилах течёт мирская кровь, и всё ваше служение – лишь прикрытие для удовлетворения собственных похотей. Как же вы можете учить других удаляться от мира, если сами полностью живёте в нём и служите ему?